Все футболисты клуба Гвардейцы клуба Зал Славы

 

 

Еженедельник "Футбол" (Харьковский спецвыпуск, №6, июль 2010 г.)

Автор: Валерий Пригорницкий

 

 

Александр Призетко: «Кто не курит и не пьет, тот в состав не попадет»

 

Александр Призетко – яркий представитель плеяды молодых игроков, из которых был составлен «Металлист» начала 90-х. Пророчили ему хорошее будущее, но, увы, Призетко не сумел полностью реализовать себя ни в «Металлисте», ни в «Динамо», ни потом где-то ещё. Хотя начиналось все просто великолепно, и уже в 19-летнем возрасте Александр играл в составе первой команды «Металлиста» в матчах чемпионата СССР. Отыграл в высшей лиге союзного первенства два сезона, и оба раза становился лучшим бомбардиром команды, действуя не на позиции форварда, а атакующего полузащитника. И это в двадцать лет! В двадцать два Призетко уже был игроком киевского «Динамо». Казалось бы, вот она, дорога к славе... Но в Киеве Призетко затерялся. Загубили тренеры, а точнее, Фоменко с Сабо? или только сам виноват? А дальше начались скитания по клубам. Были взлеты и падения. Снова подъемы, и снова крутые пике. Вот такой дугообразной и получилась вся футбольная жизнь Александра Призетко. Любопытно, что уроженец Измаила начинал и заканчивал карьеру именно в «Металлисте». Неудивительно, что в Харькове его помнят и почитают за своего. Тем более Призетко, простившись с футболом, не стал уезжать из Харькова. Открыл на улице Отакара Яроша спортивное кафе «Третий тайм», успешно работающее по сей день, где местные болельщики, не пошедшие на стадион, часто собираются для просмотра игр «Металлиста». От футбола полностью не отошел – играет за ветеранов «Металлиста», но о тренерской карьере даже не думает.

 

В ЛАМБАДЕ МОСТОВОГО УЧАСТИЯ НЕ ПРИНЯЛ

— С чего началось увлечение футболом?

— В третьем классе футбольный тренер пришел в школу и спросил, кто желает в секцию на футбол. Двинулся почти весь класс, человек двадцать. По истечении двух-трёх месяцев из двадцати ребят остался я один. В секции родного города Измаила прозанимался до шестого класса. В седьмом я переехал из Измаила в Одессу и поступил в СДЮСШОР «Черноморец». Прозанимался год и получил тяжелую травму – порвал паховые кольца. Тренер поставил на мне крест, даже не вызвал в тренировочный лагерь летом. Немного ранее меня приглашали в харьковский спортинтернат, но, естественно, я им тогда отказал. Как-никак Одесса гораздо ближе к дому, да и сам «Черноморец» тогда посильнее был, нежели «Металлист». Узнав, что меня списали в Одессе, харьковские тренеры безо всяких экзаменов и проверок, хотя конкурс туда был человек двадцать на место, на свой страх и риск взяли в спортинтернат. Инициатива принадлежала Довбию Александру Петровичу, за что ему огромное спасибо. Здоровье я поправил, закончил интернат и начал играть в дубле харьковского «Металлиста».

— А в харьковском «Маяке» что делали? 

— Там я практически не играл, провел всего лишь пару игр. По регламенту советского чемпионата во второй лиге в основном составе должны были присутствовать два игрока возрастом до 18 лет. Очевидно, чтобы соблюсти регламент, меня отправили из «Металлиста» в «Маяк».

— В «Металлист» путь тернист? Сколько времени пришлось потратить, чтобы пробиться в основу?

—  В десятом классе меня стали привлекать в дубль «Металлиста». Показал себя с наилучшей стороны, забивал достаточно. Играл в дубле до 1990 года, после чего меня стали подпускать к основному составу.

— Дебютный матч у вас вышел врагу не пожелаешь...

— Да уж, что есть – то есть! Вышел на замену вместо Тарасова в игре со «Спартаком», закончившейся победой москвичей 6:0.

— При каком счете появились на поле?

— Меня позвали переодеваться при 0:1, а вошел в игру, когда счет стал, по-моему, 0:4. В течение пяти минут спартаковцы три гола отгрузили «Металлисту».

— Вы обрадовались дебюту в большом футболе или огорчились?

— Скорее, это был дебют для галочки. 0:6 и ламбада Мостового мне запомнилась на всю жизнь.

— Мостовой, празднуя голы, исполнял ламбаду?

— Нет. В передаче «футбольное обозрение» его гол признали лучшим в туре, и когда он совершал свой слалом, включили популярную ламбаду. Хорошо хоть я не попал в кадр, когда он обводил подкоманды и забивал!

(На всякий случай напомним, что тот приснопамятный матч проходил в «сарае», то бишь под крышей, а там «спартачи» имели заведомое преимущество над всеми. Харьковские 0:7 куда больнее в памяти застряли... – Ред.)

— В той игре трио спартаковцев оформили дубли. Назовете их имена?

— Мостовой однозначно. Кто еще? Могу лишь гадать. Шмаров, да?

— Да!

— И...?

— Шалимов.

— У «Спартака» прекрасные, хотя и молодые, исполнители рождались. Можно сказать, олицетворение будущей народной команды России. В воротах Черчесов стоял, оборону цементировали Кульков с Хлестовым, в полузащите Черенков с Мостовым карусели организовывали, впереди бегали Родионов со Шмаровым.

— Следующее ваше появление на поле пришлось на еще один памятный матч «Металлиста». Харьковчане играли на выезде с «Шахтером» и свели матч вничью 2:2. Почему памятный? Да потому что нечасто центральный защитник оформляет дубль...

— Роме Пецу стоит сказать спасибо! Честно говоря, я уже смутно помню ту встречу. Может, потому, что вышел на замену ближе к концу и в голевых событиях не поучаствовал. Больше вспоминаются игры, в которых я хоть какую ту роль отыграл.

—  Вот первый гол за «Металлист» вы обязаны помнить. Отличились вы в Волгограде, в своей шестой игре за харьковский клуб.

—  Я открыл счет, получился обычный рядовой гол. Та игра была очень важна для обеих команд. Велась борьба за выживание, в том чемпионате принимало участие 13 команд и, разумеется, конкуренция за место под солнцем обострилась до предела. «Ротор» в случае победы покидал последнюю строчку в таблице. Много говорилось, что и судей волгоградцы зарядят. Может, так и было, учитывая, что «Ротор» два пенальти пробивал. Один из них, кстати, Калитвинцев не реализовал. Непростая игра получилась: к перерыву «Ротор» сравнял счет ударом с «точки», но благодаря голу Есипова во втором тайме «Металлисту» удалось увезти из Волгограда два очка. После игры наш тренер Леонид Ткаченко сказал: «Ребята, я перед вами снимаю шляпу»!

—  Матч предпоследнего тура в Белокаменной против ЦСКА – воспоминание из приятных?

—  Это когда мы проиграли 2:3?

—  Ага!

—  Конечно, из приятных, ведь мне удалось оформить дубль в «Лужниках». Армейцы в том чемпионате вторыми финишировали. Я, молодой парень, забил два мяча покойному Еремину и положил начало удачным для себя играм против ЦСКА. В последнем советском чемпионате я тоже забил армейцам... (А вот и нет! В первом туре в Москве армейцы победили «Металлист» 4:0. Поединок в Харькове закончился победой «Металлиста» 3:2 – забивали Колесник (дубль) и Кандауров. – В.П.).

— По итогам чемпионата–1990 «Металлист» занял, казалось бы, высокое (как для себя) 11-е место, вот только количество выступающих, точнее, доживших до завершения команд – тринадцать...

— Тогда политика в Харькове была такая, что если мы сохраняли место в высшей лиге, выступление команды считалось положительным. Никто не ставил высоких задач, скажем, попасть в шестерку или восьмерку. Поэтому никто нас не журил за 11-е место.

— Даже, несмотря на то, что харьковчане забили меньше всех мячей в первенстве –13 в 24 играх?

— «Металлист» играл в примитивный футбол – бей-беги, создавали мало моментов, в основном, играли на отбой. Логично, что мы забивали нечасто. Конёк того «Металлиста» – игра в обороне, вперед команда не лезла.

 

В ДОГОВОРНЫХ МАТЧАХ ПРИНИМАЛ УЧАСТИЕ

— Последний чемпионат СССР «Металлист» провел безобразно. Воистину хорошо (для футбольного Харькова), что Советская империя пала, иначе следующий сезон пришлось бы проводить в первой лиге. Может, и заняли такое низкое место, зная, что падать в бездну не придется?

— Даже не могу ответить, почему так произошло. Вроде и команда играла получше, чем в предыдущем чемпионате, особенно на старте. После пятого либо шестого тура мы шли на втором месте, а затем случился какой-то надлом и «Металлист» посыпался. Мы не то что выиграть не могли – даже вничью матч свести не получалось! Появилась какая-то неуверенность в своих силах, люди боялись выходить играть. Хотя даже при таких раскладах можно было избежать предпоследнего места в таблице. Там вместе с нами одинаковое количество очков набрал «Пахтакор» и запорожский «Металлург», а донецкий «Шахтер» и «Спартак» из Владикавказа взяли всего лишь на очко больше. От десятого места нас отделяла одна победа.

— Были и приятные моменты. «Последнего из могикан» союзного чемпиона ЦСКА «Металлист» обыграл 3:2. Это была игра заключительного тура, на чем и закончилась советская история «Металлиста»... Какими чувствами можно описать матч, состоявшийся уже «занезалежної України»,но еще в рамках чемпионата СССР?

— Все понимали, что результат игры не имеет значения. ЦСКА – чемпион, мы никуда не вылетали, и матч носил товарищеский статус. Особо никто не рвал в игре, и в дружелюбной атмосфере победу одержала команда хозяев.

— Какие особенности чемпионата СССР вам запомнились? Кто для «Металлиста» был неприятным противником?

— Я провел в рамках чемпионатов СССР не так много игр, по-моему, – 36 (точнее – 37. – В.П.), и могу судить, исходя только из небольшого опыта. Запомнились поездки в далекие Душанбе, Ташкент, Тбилиси, Ереван. Когда ты едешь в Днепропетровск или Донецк, никаких особенностей не замечаешь. Отправившись в Душанбе, ты словно попадаешь в другой мир. Другая страна, люди разговаривают на другом языке. Впрочем, принимали нас везде хорошо. Все города – футбольные, стадионы ломились, ажиотаж на играх царил небывалый.

— Любимой вашей командой был «Пахтакор»?

— Случайно получилось, что я им положил три мяча в двух встречах. В Ташкенте я вышел на замену и забил два мяча головой, коих, кстати, оказалось недостаточно даже для ничьи – мы уступили 2:4. В домашней игре победили «Пахтакор» 3:1. Я не реализовал пенальти – вратарь удар потащил, но отбил прямо на меня и со второй

попытки я уже добил мяч в сетку.

— О договорных матчах от старших ребят не слышали?

— Слышал. Ни для кого не секрет, что чемпионат СССР изобиловал подобными случаями. Были высокие начальники, которые диктовали свои условия, а футбольные люди просто подчинялись им.

— Вам приходилось участвовать в таких поединках?

— Не буду скрывать. Да, приходилось! Даже в тот короткий промежуток времени, который я застал. Одну-две такие игры я сыграл.

— Может, приоткроете занавес на те игры?

— Хе-хе-хе. Зачем?

— Вашим конкурентом за место в основе был Сергей Скаченко, родившийся в Казахстане. Находили с ним общий язык?

— Конечно. Да и не считал я его конкурентом – Серёга нападающий совершенно иного типа. В «Металлисте» я играл свободного художника, куда захотел, туда и побежал. У Скаченко были свои функции – он действовал на позиции центрального нападающего, хорошо вел борьбу на втором этаже, боролся за мячи. Скаченко в глубину поля не отходил и черновую работу не исполнял, играл такого себе наконечника.

— Любопытно, что судьба вас сводила потом в киевском «Динамо» и московском «Торпедо». Стечение обстоятельств?

— Именно так.

— Любил Скаченко выпить. Сабо рассказывал, как Скаченко покинул «Динамо»: «Не появляется человек в команде, и всё. Послали администратора на поиски – где Скаченко? Что с ним? А он вышел из дома, ключи забыл, захлопнул дверь – и сидит. Спящим у двери его и обнаружили. После этого ЧП Скаченко покинул «Динамо». Я же говорил: для меня пьяницы не существуют». Может, он и в французском «Метце» не заиграл из-за того, что злоупотреблял спиртным?

— Скажу вам так: то, что пишут в прессе, сильно приукрашено. За Серёгойя не замечал подобного. Да, он как нормальный человек мог позволить себе выпить. Понимаете, в СССР раньше не писалось о таком, а сейчас всё на виду – футболист спокойно может посидеть в кафе, ресторане, выпить три-четыре-пять бокалов пива, и сие не считается моветоном. На слова Сабо не стоит обращать внимания. Говорит он много и много не по делу.

— Связь со Скаченко поддерживаете поныне?

— К сожалению, контакты потерялись.

— Вы хоть раз в бытность игроком напивались до чертиков?

— Напивался... После хороших игр иногда позволял себе расслабиться. Поймите правильно, не постоянно и не в буквальном смысле, вроде это происходило после каждой выигранной встречи! Когда ты три дня сидишь на базе закрытый от всего мира, в единственный выходной стараешься пожить обычной человеческой жизнью.

— Говорят, алкоголь некоторым футболистам как бальзам на душу – помогает по мячу попадать...

— Ерунда. Есть такая пословица: кто не курит и не пьет, тот в состав не попадет! Поверьте, не наблюдается связи между алкоголем и удачной игрой.

 

МОГ ОКАЗАТЬСЯ НЕ В «ДИНАМО», А В «МАККАБИ»

— Какой след оставил в памяти первый чемпионат Украины?

— Писалась новая страница истории, чемпионат был скоротечен и пролетел незаметно. Стоит отметить появление новых команд. Если раньше, в чемпионате СССР, «Металлист» ходил в аутсайдерах, то в независимом чемпионате Украины команда резко превратилась фактически в одного из фаворитов. Половину участников первенства Украины составляли команды второй союзной лиги.

— Что чувствовали, выходя на игры против команд из Луцка, Черновцов, Ахтырки?

— Что надо не отбиваться, а созидать. Психология «Металлиста» изменилась в другую сторону – мы превратились в команду, которая обязана доминировать, вести игру. И соответственно спрашивать с нас стали по-другому.

— Выход в финал Кубка Украины-1992 можно считать успехом?

— Естественно, успехом. В отличие от чемпионата СССР нам уже стали ставить конкретные задачи. К тому же сам состав «Металлиста» возмужал, пошло хорошее поколение футболистов 1969 и 1971–72 года рождения. Путь в финал был непрост. В полуфинале «Металлист» обыграл по сумме двух встреч «Шахтер». Жаль, что в финале желаемого достичь не удалось.

— Ход финальной встречи соответствовал итоговому результату?

— Игра была ничейная. Минут за двадцать до окончания основного времени я имел прекрасный момент для взятия ворот, но, выйдя на свидание с Виктором Гришко, не сумел его переиграть. Наказание последовало в дополнительное время в виде гола Цымбаларя.

— Забитого, кажется, из «вне игры»?

— Совершенно верно! В том то и дело, что сами игроки «Черноморца» признают это. Обидно, что гол из офсайда в таком важном матче влияет на исход всего турнира. Обидна, скорее, не сама ошибка судьи, а то, что все это признают, а ничего изменить нельзя, матч ведь не переиграешь... Время не лечит: есть команда-победитель, вошедшая в историю, и есть команда-неудачник.

— Роман Пец рассказывал: «По ходу сезона–1992/93 меня неоднократно просматривали представители израильтян, о чем я совершенно не знал. По окончании футбольного гола я вместе с Сергеем Кандауровым и Сашей Призетко поехал в Хайфу на просмотр. После чего руководители клуба предложили мне и Кандаурову выступать за «Маккаби». Призетко оказался третьим лишним?

— Нет, было не так. В 1992 году я приехал в Киев подписывать контракт с «Динамо», президентом которого был еще Безверхий. Клубы договорились, я поставил подпись под предварительным контрактом и уехал обратно в Харьков доигрывать полгода своего контракта. Спустя время «Металлист» дал обратный ход, оповестив «Динамо», что Призетко остается в Харькове. Не буду вдаваться в подробности, но «Металлист» некрасиво поступил и по отношению ко мне. Я высказал свои претензии, уехал в Днепропетровск – Николай Павлов забрал меня в «Днепр». На то время я играл в сборной. Национальная команда как раз готовилась к игре с Израилем в Одессе, и «Металлист» «подал иск» на меня, что я без разрешения уехал из расположения харьковского клуба. Поступил запрет играть за сборную, мне пришлось вернуться в «Металлист». Руководство харьковчан видело, что у меня нет желания оставаться в Харькове, и решило продать меня. Вот тогда появилась поездка в Израиль. Почему не подписал контракт? Насколько мне известно, все игроки подошли хайфскому клубу. Единственная проблема заключалась в том, что в «Маккаби» уже играл нападающий Ваня Гецко. Меня брали тоже как нападающего, но из-за лимита не легионеров сказали подождать: «Вот продадим Гецко, который постоянно конфликтует, сразу же подпишем тебя». Я вернулся в Харьков. «Динамо» снова вышло на меня с предложением. Два раза в «Динамо» не приглашают, решил я. И поехал в Киев. На этот раз всё сложилось удачнее, правда, динамовцам пришлось немного раскошелиться, выложив запрашиваемую «Металлистом» сумму.

— Не знаете, сколько?

— Честно, нет.

 

У САБО БЫЛИ ПОДХАЛИМЫ

— Как вас приняли в «Динамо»?

— Я коммуникабельный человек и легко схожусь с людьми, поэтому освоился в коллективе быстро. Проблема заключалась в адаптации к игровому стилю. В Харькове я был первый парень на деревне, а в Киеве таких лидеров, как я, – вся команда. Каждый приезжий игрок в своем бывшем клубе ходил в лидерах – Юра Грицына в «Заре», Паша Шкапенко – в запорожском «Металлурге», Серёга Ребров – в «Шахтере».

— С кем подружились первым?

— С Леоненко, с которым дружим по сей день. В принципе, отношения со всеми сложились приятельские. У нас получилась такая себе бригада – Нужный, Леоненко, Шкапенко, Ребров, Мизин и я. Собирались частенько вместе после игр.

— Пива попить? Инициатором встреч, небось, был Леоненко?

— Ну почему сразу всё Леон? Все взрослые люди. Нет, Витя, конечно, звезда номер один, и если человек его не знает, очень трудно с ним сойтись.

— Юрий Грицына в одном из интервью сказал следующее: «В «Динамо» процветали группировки». Атмосфера в коллективе была не ахти какой»... Не станете утверждать обратное?

— Я стану утверждать, что проблема была одна: создалась группировка из пяти человек, не буду называть конкретно фамилии, все и так их знают, и группировка из всей команды. Эти пять человек никогда не приходили на командные мероприятия, даже когда становились чемпионами, не появлялись на праздновании. Им неинтересно было общение, хотя они вполне нормальные люди. Конечно, это их дело, но в коллективе такое не приветствуется.

— В «Динамо» вам посчастливилось поработать под началом Фоменко и Сабо. В чем их главное отличие в подходе к футболу?

— У Фоменко была железная дисциплина, сумасшедшая «физика». Всё он подстраивал под свое видение футбола. Сабо более мягкий человек, хотел, чтобы команда играла в техничный футбол, а не силовой. При Фоменко у нас такое случалось... Люди, которым много позволялось, могли прыгнуть просто сзади в ноги.

— Партнеру?

— Да, прямо на тренировках. Фоменко не пресекал подобное, это считалось в порядке вещей. Сабо такое не позволял.

— «Толерантностью по отношению к игрокам Йожеф Йожефович тоже не страдал – запросто мог вылить полное ведро оскорблений на футболиста на глазах у всех. В общем, игроки понимали, что это не тот тренер, который нужен лучшему клубу страны и нормально работать с ним не могли. С сентября 1994 года начались регулярные походы футболистов, как группами, так и по отдельности к президенту «Динамо» Григорию Суркису с просьбой отстранить Сабо от занимаемой должности». Вы держалось вне всего происходящего?

— Это было командное решение, а не кто-то один решил, капитан либо лидер. Всё состоялось не в одночасье, решение назревало.

— Что стало последней каплей?

— Эту каплю при желании можно было найти, каждый день! Когда у людей что-то созрело в голове – их не остановить. Тренер не чувствовал коллектива. У него было люди, к которым он проявлял симпатию. Но этих людей-подхалимов, назовем их так, было немного. Они хотели влезть в одно место и гарантировано иметь место в составе. Остальная масса футболистов делала свою работу, сказал «здрасьте» тренеру и пошел тренироваться. Естественно, к ним было совершенно другое отношение.

 

ВЕА ПЁР КАК ТАНК

— Можно списать неудачное выступление «Динамо» в ЛЧ–1994/95 на те события, о которых вы только что рассказали?

— Не думаю. Потому что анализировал соперников и пришел к выводу, что шансов выйти в плей-офф у нас не было. Вы только взгляните на состав группы и исполнителей, которыми располагали эти клубы. ПСЖ на тот момент был европейским грандом. В сезоне–1995/96 парижский клуб стал обладателем европейского трофея – Кубка обладателей Кубков, победив в финале венский «Рапид». В следующем сезоне ПСЖ мог повторить свой успех, но проиграл в финале «Барселоне» 0:1. Перед этим дважды доходил до полуфинала Кубка УЕФА и Кубка Кубков. У них составе играли Веа, Жинола, Рош, Раи, Герен, Лама... Состав «Баварии» тоже был на загляденье – Циге, Шолль, Бабель, Хелмер, Нерлингер, Жоржиньо, Хаманн, Папен, Маттеус. Ну не могли мы противостоять таким грандам! Даже «Спартак», признаться, был сильнее нас. Мы же были необкатанной молодежью, которая варилась в своем котле. Так что результат выступления «Динамо» вполне закономерен. Киевские болельщики ясно понимали происходящую картину и просили одного: «Ребята, только хлопните в Киеве «Спартак». Подарите праздник, больше нам ничего не надо». Мы и подарили! Да, можно было зацепить где-то еще очко, в той же игре с «Баварией» в Мюнхене, когда Леон вышел один в один с Каном, пробил ему между ног, но мяч не пролез в ворота при счете 0:0. Но это считалось бы, что мы отскочили, а не закономерным исходом поединка. На шару, как модно выражаться сейчас. У «Динамо» не было международного опыта. С кем мы могли играть? На сборах в Руйте с региональными немецкими командами или вообще пивоваренными компаниями? Однажды со «Штутгартом» сыграли товарищеский матч, да и всё.

— О славном домашнем матче со «Спартаком» уже столько легенд рассказано. Приведу лишь слова Леоненко: «После того матча в какой бы магазин я ни зашел, деньги ни разу не достал. На колонках бензин бесплатно заливали. От подарков не знал куда деваться». Вас эта участь тоже постигла?

— Да нет... Единственное – люди стали узнавать. Я жил на Березняках (район в Киеве. – В.П.). Когда вышел на следующий день из подъезда, меня Витя забирал на базу на новеньком «Ауди», которое ему вручили за матч со «Спартаком», – так бабушки, которые далеки от футбола, смотрящие лишь мыльные венесуэльские оперы, поблагодарили нас. Представляете? Сказали: «Спасибо, сынки»!

— О домашнем разгроме 1:4 от «Баварии» футболисты «Динамо» не любят вспоминать. Что произошло с киевлянами?

— Шева забил первый гол, до поры до времени всё шло нормально, а там, видно, психологически сломались. Играли как получится. Когда Нерлингер сравнял счет – надломились, а немцы наоборот – поймали кураж и задавили нас. Папен хет-трик оформил (точнее, дубль, еще один гол на счету Мехмета Шолля. – В.П.).

— Сабо выпустил вас на поле при счете 1:2 в середине второго тайма. Какие указания он вам дал?

— Какие могут быть указания, когда человека атаки выпускают на поле? Обострить, навязать борьбу, постараться забить гол.

— За полчаса оставшейся игры дуэт нападающих Призетко – Шевченко что-нибудь сотворил?

— Ха-ха-ха. Не буду врать – не помню! Наверное, если ничего не запомнил, то пробегали мы вхолостую. Вот почему всем запомнился «Спартак» и я тоже помню все мелочи? Нет, не потому, что мы выиграли. Просто с «Баварией» мы не контролировали игру, ничего запоминающего не происходило. Запоминаются ведь обычно яркие моменты. Как Шева забил... Но больше нечего вспоминать об игре с «Баварией». А со «Спартаком» такие качели происходили. Мы проигрывали 0:2, Михайленко не забил пенальти, затем три наших мяча. С «Баварией» ничего оригинального не происходило.

— Могли представить, что играете бок о бок с будущим обладателем «Золотого мяча»?

— Представить, может быть, и не мог, но потенциал огромный у Шевченко видел. Основа киевлян часто ездила на игры «Динамо-2», и многие ребята выделяли Андрея. Понятно, что это был еще не ограненный бриллиант. Играл Шевченко не против сверстников, а против старших ребят, и даже в таких условиях ему не было равных.

— Вернемся к «Баварии». На противоположном краю поля бегал уже состоявшийся обладатель «Золотого мяча» Жан-Пьер Папен. Кровушки он хорошенько попил?

— Еще бы! Кроме забитых мячей постоянно держал в напряжении наших защитников.

— Папен вам понравился больше, чем нападающий ПСЖ Джордж Веа?

— Меньше! Веа тогда пёр как танк, остановить его никто не мог. Веа в том году признали лучшим в Европе, еще один, кстати, обладатель «Золотого мяча». Папен был игроком штрафной площадки, забивал неимоверные мячи через себя, с разворота. Веа же мог индивидуально сделать игру. Как, например, в матче с «Баварией», когда Джордж протащил мяч через полполя и забил победный гол в ворота Лама.

— Павел Шкапенко недавно мне признался, что тандем форвардом парижского клуба Веа – Жинола в том сезоне–1994/95 был лучшим в мире. Согласитесь с товарищем?

— Абсолютно. О Веа только что мы говорили, а Жинола был двужильным, мяч у него никто забрать не мог.

— Кому из игроков «Динамо» удалось выцыганить ценные футболки Веа и Жинола?

— Тогда не практиковались такие вещи. Помню, что по окончании игры с ПСЖ нам принесли комплект их формы и раздали. Тогда фамилию не писали на спине.

— Хм... Как же тогда Шкапенко с Хелмером из «Баварии» чейндж произвел?

— Это была последняя игра группового раунда, и Паша, видимо, как-то ухитрился обменяться.

 

ОТКАЗ ОТ ДРУЖБЫ ЛЕОНЕНКО – МЕСТО В СОСТАВЕ

— Закончилась Лига и закончился ваш роман с «Динамо». По какой причине по­кинули киевский клуб?

—        Меня никто не выгонял, я играл большинство игр в основном составе. У меня был еще действителен контракт, но некоторые события повлияли.

— Какие?

— Проблема заключалась в отношениях с Сабо. Йожефович знал о моей дружбе с Витей Леоненко. Знаете, что он говорил мне? «Не будешь дружить с Леоненко – будешь играть»! Разумеется, меня такая постановка вопроса убила: «Вы что, мне еще и друзей будете подбирать»? Ко всему прочему, я играл не в свой футбол. Я мог играть лучше, но выполнял не те функции на поле. Я обладал в некоторых компонентах игры лучшими качествами, но тренер их не использовал. Меня заставляли просто бегать по полю и стелиться в подкатах.

— Сабо?

— Нет, Фоменко. Дебютировал в «Динамо» я неплохо, забил победный мяч «Металлисту» во второй своей игре. Потом был матч с «Шахтером». Играли в Киеве, шел дождь, и на 20-й минуте Фоменко меня меняет. Вроде играл нормально, нигде не обрезался, ничего не портил. Я обиделся, но не показал тренеру. Тренировался как обычно, не фыркал, хотя и не попадал в состав. Потом случился любопытный инцидент на тренировке. Я постелился жестко в подкате под игрока. Фоменко подозвал к себе: «Теперь я вижу, что ты готов к игре в основном составе». – «Подождите, почему?» – удивленно спросил я. – «Ты начал подкаты правильно делать. Я тебя и заменил в игре с «Шахтером» из-за того, что ты за двадцать минут игры не сделал ни одного подката». Вот такая футбольная философия Фоменко. Что я точно в Киеве научился делать, так это подкаты. Вот за это спасибо Фоменко. В остальном, считаю, меня использовали не по назначению. Хороший тренер тем хорош, что должен видеть сильные стороны игрока и применять их в деле, а не делать из футболистов роботов.

— И всё же, как произошло расставание с «Динамо»?

— Я пришел к Григорию Михайловичу Суркису и признался, что хочу покинуть клуб. Поведал обо всех своих проблемах, откровенно сказал, что у меня есть предложения из России, от Ткаченко из «Балтики». Он увидел меня в игре с «Днепром» и сказал: «Саша, я не пойму, во что ты играешь? Тебя испортят». Суркиса мои слова не убедили: «Ты отыграл весь сезон, провел шесть игр Лиги чемпионов. Ты нужен нам». Нужен так нужен... Поехал на зимние сборы в Руйт. Тренировал уже Онишенко, а не Сабо, и уверял меня в том, что видит игроком основного состава. В Руйт, как обычно, отправилось человек сорок, команду делили на составы, которые проводили контрольные поединки в разных городах. Играем первый матч, а меня в числе первых одиннадцати нет. Ну, думаю, наверное, новичков просматривает. Выпустил меня в конце игры – я забиваю. Следующая игра – меня снова нет в составе. Заметьте, во втором составе! Опять выпускает на двадцать минут – забиваю два гола. Я понимаю, что забиваю не «Баварии», а региональной команде, но всё равно забиваю же! В третьей игре история повторяется, я забиваю, выходя на замену. Проводится тестирование семь по пятьдесят. Я показываю высокий третий-четвертый результат послеЛужного,Мизина и Анненкова. Онищенко на меня ноль внимания. Играем обычную двусторонку, а меня нет ни в первой, ни во второй команде. Нет, ну ты скажи мне прямо в лицо, я все пойму! Так нет же, серенады пели: «Ты мне нравишься, я в тебя верю»! По возвращению со сборов снова иду к Суркису, а параллельно контактирую с «Балтикой». Разговора не получилось. Затем состоялась игра на базе с «Динамо-2». На поле я вышел в удрученном состоянии, и в одном из эпизодов грубо подкатился под Серёгу Фёдорова. Меня удалили. Видя мое настроение, Сур кис вызвал и согласился продать меня. Но с «Балтикой» по цене не договорились. Затем на меня вышли из питерского «Зенита». Их представитель приехал в Киев за мной, поставил израильскую визу, оговорили личные условия. Уже в Израиле я узнал, что Киев пересмотрел ценовую политику по отношению ко мне, и запрашиваемая сумма за меня для «Зенита» оказалась неподъемной. Мне осталось сидеть и ждать, кто выкупит контракт Призетко. И вот на горизонте показался «Динамо-Газовик» из Тюмени. Нефти у них там с излишком, а значит, и деньжат хватает. Да и связь налажена с киевским клубом хорошо. Пять игроков киевского «Динамо» играло в Тюмени.

— Кто?

— Юрий Грицына, Анатолий Бессмертный, Игорь Кутепов, Виталий Пономаренко и Вячеслав Хруслов. Вот я и присоединился к ним. Уехал, чтобы меня через год опять пригласили в «Динамо».

— Постойте, вы же больше не играли в Киеве?

— Слушайте дальше. Пригласили меня в 1996–м, когда в Киев вернулся Лобановский. Я получил хорошую прессу в «Динамо-Газовике», и Суркис сказал, что Лобановский хочет со мной побеседовать.

— Вроде у коллектива из Тюмени с результатами не заладилось – по итогам сезона команда покинула вышку.

— Это в первый год выступления. Там такая команда играла, что не вылететь было невозможно. Я еще шутил тогда, дескать, если бы зашел в троллейбус, нашел бы там более сильных футболистов, чем в Тюмени! Играющих в команде было 9-10 человек, остальные – балласт. Сначала вроде держались в таблице нормально, но потом последовала череда травм, к тому же Кутю удалили в матче с ЦСКА (Кутепов о там пресловутом удалении: «Нас откровенно «топили». Мы забили чистый гол, арбитр взятие ворот зафиксировал, но инспектор матча махнул главному арбитру рукой. Посоветовавшись, они решили отменить гол, вот я и не выдержал и... Побежал через полполя выяснять отношения с арбитром. Горячий был да молодой, эмоции зашкаливали, схватил за грудки, немного потрусил». –  В.П.), за что он получил десятиматчевую дисквалификацию. В общем, заштатная команда получила то, на что она могла рассчитывать, а именно вылететь в низший дивизион. В первой лиге я наколотил 18 мячей, стал третьим бомбардиром после Микаэляна из саратовского «Сокола» и Федькова из ижевского «Газпрома-Газпрома». Вернулся в Киев. Встретился с Леоном и поехал вместе с ним на игру «Динамо-2», где и пересекся с Лобановским. Васильич ничего конкретного мне не сказал: «Мы следим за тобой. Молодец, много забил». В общем, настоятельно меня в «Динамо» не звал. Это Суркис уже потом мне сообщил, что Лобановский хочет, чтобы я попробовал закрепиться в команде. Я решил не пробовать. Если тебя хотят видеть в составе – приглашают, а не говорят «попробуй»!

 

ПОДЧИЩАЛ ХОХЛОВА

— И вы оказались в московском «Торпедо»?

— Да. Меня Александр Тарханов позвал.

— Что это у вас за странный пункт в контракте с автозаводцами присутствовал: «В случае ухода Тарханова футболист Призетко становится свободным агентом»?

— В ЦСКА был агент Цветиков, который вел дела Хохлова, Бушманова, еще кого-то. Они все вместе в одночасье перешли из ЦСКА в «Торпедо» и имели такие же пункты в контракте, как и я. Руководствовался агент тем, что футболисты в случае форс-мажора могут в любой момент уйти из команды. В принципе, такой пункт в контракте идет только на пользу игроку. Если что-то не нравится, можешь в качестве свободного агента перейти куда пожелаешь. Я, кстати, этим пунктом не воспользовался.

— Почему у вас в «Торпедо» возникли проблемы с результативностью, – всего лишь один гол в 26 матчах?

— Схема игры «Торпедо» была такой, что никто не понимал на какой позиции он играет. В команду я пришел в середине чемпионата, когда автозаводцы были на ходу. Вел игру «Торпедо» молодой Хохлов, и я играл под ним, опорным полузащитником. Мои функции заключались в том, чтобы отдать передачу на Хохлова или сделать дальний перевод мяча вперед и подчищать Хохлова. «Торпедо» шел на третьем месте. Команду надломила игра с «Зенитом» в Питере. Мы вели 2:0, не забили пенальти и получили в последние двадцать минут три мяча в свои ворота. Как результат, начали валиться и на финиш пришли восьмыми.

— Из-за чего произошло расставание с «Торпедо»?

— Я разорвал контракт, как и в случае с Тюменью, через КДК. Почему? Потому что были нарушены условия контракта. Главное – то, что мне не дали обещанную по контракту квартиру. К тому же новому наставнику Валентину Иванову не понравилось условие моего контракта, что с уходом Тарханова ухожу и я. Началась катавасия, везде я оставался крайним. Например, играет четыре человека в карты. Нас заметили, а виноватым сделали меня. Я понял, что в «Торпедо» играть уже не буду. Потихоньку на меня начали выходить клубы с предложениями. Звал Бышовец в «Зенит», но я был травмирован. Зимой начала обхаживать перволиговая Тула, говорили, что задачи у команды самые высокие. Построили прекрасный стадион, базу, игроков подбирали только по именам. Я попросил время на раздумье. Съездил в московское «Динамо», которое тоже не прочь было видеть меня. Мог подписать контракт с динамовцами, но опять же столкнулся с непонятными пунктами уже в самом договоре. Решил, что не стоит снова ввязываться в сомнительные контракты. Тем временем меня в Москве нашли представители тульского «Арсенала» и настойчиво предложили перейти к ним. Я дал «добро», но подписал контракт не как с командой первой лиги, а как с клубом, который через год будет играть в высшей лиги.

— Но «Арсенал» туда не вышел...

— Начала наша команда очень даже неплохо. Но каково же было удивление, когда через некоторое время всё обещанное нам, футболистам, забыли! Денег почти не получали, играли ни за что. Команда распадалась на глазах. Невозможно было работать, гнилая обстановка...  Закончилось снова разбирательством КДК, и я покинул Тулу.

— Дальше вы должны были оказаться в воронежском «Факеле». Правда, что в «Черноморец» вы перебежали прямо во время сборов на Кипре?

— «Факел» давно выходил на меня. Но они тоже не очень-то красиво поступили: обещали одно, а в контракте увидел совсем другое. Любопытно, что я уходил, но меня три раза возвращали, и, в конце концов, я подписал на год контракт. Затем на сборах на Кипре ко мне подошли представители новороссийского «Черноморца» и предложили перейти к ним. Я никуда не собирался и никуда бы не перешел, если б не один нюанс. Оказалось, что «Факел» должен был погасить какую-то часть суммы за меня тульскому «Арсеналу». Вдобавок мой контракт «Факел» не зарегистрировал в РПФЛ, и в случае любой серьезной травмы они меня просто могли кинуть, о чем я узнал позже. Безусловно, я дал обратный ход и перешел в новороссийский клуб.

— Как получилось, что вас, новичка, неожиданно избрали капитаном команды?

— Для меня самого это стало большой неожиданностью, потому что в «Черноморце» были свои, образно говоря, авторитеты вроде Богузова. Выбрали тайным голосованием.

— В «Черноморце» целая колония украинцев играла – Призетко, Беженар, Снытко, Свистунов, Осипов, Кирюхин. Они и потопили новороссийский крейсер в 2001 году?

— Когда я пришел, в команде находились Снытко, Свистунов и Максим Левицкий. Дело не в игроках было, а в неразумной политике руководства «Черноморца». На их совести вылет команды в первый дивизион.

— Играл в новороссийской команде Алексей Березуцкий. Говорят, по молодости, ужас какой деревянный был?

— Скорее, не деревянный, а немного неуклюжий. Большой и худой, бегал на «спичках», мощи и силы, такой, как сейчас, у него тогда и в помине не было.

— «Черноморец» балансировал между высшей и первой лигой. Войдя в элиту в 2003–м, новороссийская команда снова оказалась в числе неудачников. Все причины нужно искать в скудном финансировании команды?

— Нет, контракты у всех хорошие были. Подбор исполнителей как для «Черноморца» тоже в порядке, на десятое место где-то шли после первого круга. С 18 очками никто после первого круга не вылетает, но «Черноморец» умудрился. Сменился один тренер, пришел другой и привез двадцать своих игроков. Сделал им хорошие условия, начал ставить в состав. Видимо, рассчитывал, что можно набрать определенное количество очков, а потом спокойно сидеть и курить сигаретку. Но когда от игры к игре «Черноморец» не набирал пунктов в таблицу и началось учащенное сердцебиение, тренер в агонии принялся делать ставку на тех, кого он сначала лишил места в составе. Получилась полнейшая чехарда, коллектива как такового не существовало, и печальной участи избежать не удалось.

— Как вы вернулись в «Металлист»?

— Вообще-то после «Черноморца» я собирался заканчивать с футболом. Вернулся в Харьков, мне позвонил Заваров и попросил помочь «Металлисту». Как помните, тогда произошел раскол в «Металлисте»: большая часть игроков клуба ушла в харьковский «Арсенал», в экстремальных условиях Заваров за 10 дней собрал практически новый коллектив.

— Расставание с «Металлистом» получилось быстрым и... некрасивым?

— Я понимаю, что пришел другой тренер (Маркевич. – В.П.), и у меня уже, что называется, пенсионный возраст, но можно было по-человечески поступить! Я, конечно, ничего не имею против Маркевича, он получил от руководства карт-бланш и сам вправе решать, кто должен играть в команде. Но я об этом узнал только через три дня в Хмельницком, находясь на прощальном матче Сергея Ковальца. Я бы всё понял, если бы Маркевич со мной переговорил и сообщил о своем решении лично.

— Тренерской стезей не возникало желание пойти?

— Нет. Потому что я не смогу тренировать в наших реалиях. Просто не смог бы под кого-то прогибаться, подстраиваться. Мог бы работать в клубе, но на другой должности.

Наверх