Все футболисты клуба Гвардейцы клуба Зал Славы
Родился 18 ноября 1972 года в Черкассах. Рост 179 см, вес 74 кг.
Воспитанник черкасского футбола. Играл почти на любой позиции, разве что в воротах его не наблюдали.
После окончания карьеры работает в Федерации футбола Украины. Два года трудился в Ассоциации ветеранского футбола, а с прошлого года – заместитель главы комитета по вопросам спортивных сооружений и безопасности проведения соревнований. Семейное положение: жена Оксана, сын Даниил (родился в 1998 году в Киеве, но вскоре с мамой приехал в Харьков; занимается футболом, но без фанатизма – без спецшкол и интернатов; в отличие от отца, левша).
Еженедельник "Футбол" (Харьковский спецвыпуск, №4, январь 2010 г.)
«ГОЛД» ЭТО ЗОЛОТО,«ГОЛ» ЭТО ЦЕЛЬ
Вы не представляете себе, насколько это сложно – найти В ФУТБОЛЕ УМНОГО И ЧЕЛОВЕЧНОГО СОБЕСЕДНИКА. Не исключаю, что ключевое слово здесь «футбол», но это и в жизни не так просто, думаю, вы это тоже прочувствовали.
Так вот, случайное, в общем-то, знакомство с Вадимом Гольдиным привело к счастливому и гармоничному сочетанию всех пяти факторов. Ехали из Харькова в Киев, оба – из служебных командировок, вот и пересеклись в одном купе... Обнаружилось, как вы догадываетесь, полно общих тем для разговора, а уже в процессе выяснилось, что взгляды по многим вещам довольно близки, что сделало общение втройне интересным, а там и достаточно откровенным.
Да, Гольдин никогда не был примой и к звездам даже отечественного футбола его не причислить – беззаветный и добросовестный трудяга, пахарь зеленых газонов, всегда честно исполнявший свою работу, не забывая при этом ее любить. Быть может, это покажется парадоксальным, но именно с такими игроками – не избалованными общим вниманием, начисто лишенными высокомерия и показушно-усталого взгляда на жизнь, интереснее всего. А тут и вовсе – Гольдин отлично и литературно говорит, ирония и самоирония у него присутствуют в лучшем виде, что не мешает по соседству располагаться уверенности и чувству собственного достоинства. Выглядит респектабельно и солидно, в то же время – вполне спортивно, благо карьеру игрока завершил совсем недавно, а сейчас активно играет по ветеранам. В свободное от работы в комитете по сооружениям время.
Я бы рекомендовал вам не терять Вадима Гольдина из виду: в свои 37 и при явном наличии головы на плечах, а также знании футбола (по определению!) он очень и очень перспективен в плане... ну, не хочу сказать «карьеры», а еще меньше стремлюсь подставить Вадика под реакцию кого-то из всюду имеющихся персонажей («Ах ты слишком умный!..»). В общем, мне почему-то кажется, что всё у него получится.
Ну а интервью с ним и последующая расшифровка записей, несмотря на приличную нагрузку, доставили мне колоссальное удовольствие. Надеюсь, что и вам будет интересно со всем этим ознакомиться.
Особенно харьковчанам. Вы только представьте, вызовите из памяти хранящиеся там смутные образы: сезон–1997/98, «Металлист» идет на подъем, как когда-то в конце 70-х, болельщик возвращается на трибуны; сезон–1998/99, снова в «вышке», кошмарное начало и очень бодрое продолжение с мыслями чуть ли не о еврокубках, так же и в следующем сезоне; расставание с Михаилом Фоменко (который не скрывал – ушел из клуба из-за слабого финансирования) и отступление, возвращение Михаила Ивановича и новый подъем, увенчанный небывалым и таинственным скандалом весной 2002 года; новое расставание с Фоменко и новое крушение – из разряда тех, о которых принято говорить: «Упасть, чтобы подняться»... Гольдин – живой свидетель и активнейший участник этих героических, в чем-то наивных и даже ограниченных, но, быть может, прекрасных лет!
Разумеется, Вадим – отнюдь не харьковчанин. Мне горько произносить это «разумеется», но «Металлист» откровенно небогат собственными воспитанниками, славу ему зачастую несли и ковали приезжие. Впрочем, не так уж это важно, чтобы всерьез заморачиваться на предмет «свой – чужой»... Тем более, Гольдин и его семейство искренне полюбили город и по сей день вспоминают о годах, проведенных в Харькове, с ностальгией. Есть в этом что-то очень правильное и привлекательное, согласитесь!
«ЧЕРНАЯ ДЫРА» В ПОСЛУЖНОМ СПИСКЕ
Начну в лоб. Вот досье, Андрей Кудырко помог, подготовили. Очевиден пробел на заре карьеры: скромное начало, а потом бах! Вообще пропал на два года. Колись, за кого играл?
Признаться, первые годы футбольной карьеры уже с трудом припоминаются. Это ведь еще в Советском Союзе было, когда «Днепр» во второй лиге играл, в Украине-то я уже ниже первой никогда не опускался... Вот что точно помню – первый выезд, куда меня взял наставник нашего «Днепра» Виктор Степанович Жилин, был, как тогда играли, сдвоенный: Коммунарск и Алчевск. Тогда-то я и вышел дважды на замену, да... Надо сказать, любил меня Степаныч. Любил и верил, видел во мне крайнего хава.
Правого или левого?
Ой, ему было совершенно без разницы. Жилин вообще молодого футболиста выпустить на любой позиции, вплоть до вратарской. Но надо сказать, что школу я тогда прошел очень приличную. А потом моя свадьба с футболом на два года прервалась. Как раз весной я сыграл ту пару матчей, а потом закончил школу и поступил в Черкасский пединститут, разумеется, на факультет физического воспитания. Точнее, не свадьба, а брак мой с футболом был расторгнут по взаимному согласию.
И как же вы совместно нажитое имущество поделили?
За неимением такового – что я там, пару зарплат каких-то получил! – расставание прошло спокойно, без скандалов и дележки. Хотя зарплаты те еще в рублях были и превышали родительские, но разошлись они мгновенно, словно в карты проиграл – какие-то духи покупал, банкеты устроил... Но всё – футбол как отрезало с поступлением в институт.
То есть ты стал серьезно учиться.
Как же! Я стал пить, курить, появились девочки и всё, что с этим сопряжено.
А деньги где брал?
Так я же с родителями жил! Хватало.
А кто же родители?
Мама работала преподавателем на курсах кройки и шитья, отец 41 год проработал на Черкасской табачной фабрике. Самые что ни есть рабочие люди.
И сейчас трудятся?Нет, слава Богу. Отец ведь у меня 38 года рождения... Четыре года назад они эмигрировали в Германию, живут в Лейпциге. Я-то у них из-за занятости на работе бываю реже, чем хотелось бы, а вот жена и сын гостят частенько. Каждое лето месяц обязательно проводят.
ТРИ НЕДЕЛИ ПРЕОБРАЖЕНИЯ
Что же подтолкнуло тебя к возвращению в футбол?
Ну, во-первых, я женился.
Только гулять начал и тут же себя захомутал?!
Ну... В общем, я женился. Случилось это со мной рано, еще и двадцати не было. Жена у меня киевлянка, а в Черкассы приехала учиться. В столице ей сказали четко – в Киевский инфиз вы можете и не поступить, а вот в Черкасский пединститут имелась стопроцентная гарантия. Достаточно было приехать, подать документы и кое-как, то ли пешком, то ли боком, то ли с доской проплыть сто метров. Жена у меня очень серьезно и неплохо играла в волейбол, какое-то время входила в сборную Киева и за Черкассы в начале нашего студенчества тоже играла.
Небось, она и ростом выше?
(Едва заметная пауза.) Да-а, на один сантиметр. Но утром мы одного роста! Кроме того, совершенно по этому поводу не страдаю.
Лишь бы она к этому нормально относилась... (Смеемся и вспоминаем туфли на толстенной подошве, которые носят Медведев и Николя Саркози.)
...И вот прошло после женитьбы около девяти месяцев :–) ... В пединституте была команда, которая заявилась на традиционный ежегодный турнир по мини-футболу имени Ивана Яремчука.
Это он спонсором, что ли, выступал?
Нет-нет, обычный турнир, где команды платят взносы и из этого произрастает организация. Яремчук, впрочем, пару раз на открытия-закрытия подъезжал. Так вот, в первых числах января 1993 года я играл за нашу институтскую команду. Тогда мы понятия не имели ни о футзале, ни о мини-футболе, играли обычным футбольным мячом, который скакал до потолка, но не в этом дело. На трибуне сидел тогдашний тренер черкасского «Днепра» Семен Михайлович Осиновский, добросовестно просматривая все матчи.
Тут нужно уточнение сделать – за эти полтора года, что прошли после окончания школы, я в профессиональном футболе не играл, а так играл вполне активно. «Хлебороб» чернобаевский, «Ротор» черкасский – команды менялись, я проводил там десяток матчей, тут десяток... Мыкался по области. Деньги какие-то урывал, конечно, хотя тогда не особенно об этом задумывался – скорее, просто хотелось играть. Футбол как профессию вообще не рассматривал, мыслями типа «Я же учился, но всё пропало» не терзался, скорее, светило мне по окончании института стать учителем или тренером. Всё текло и происходило как-то само собой.
И вот Осиновский подошел ко мне и говорит: «А давай попробуем еще в ФУТБОЛ поиграть?! Я приглашаю тебя в команду». Но тогда зимой почему-то не сложилось. «Днепр» играл еще во второй лиге, но лидировал и явно собирался на подъем в первую лигу, что в итоге и произошло. И вот летом, за три недели до начала очередного чемпионата – я играл тогда за Корсунь-Шевченковский, была и есть такая команда, где-то на области сейчас выступает – команда вернулась с несостоявшегося сбора в Каховке. Что-то там не вышло, и эти три недели «Днепр» готовился в Черкассах на базе. Мне предложили тренироваться вместе с «Днепром» и... В общем, так я за три недели превратился из перекати-поля областного масштаба в игрока команды первой лиги. В первом туре вышел в основе на позиции левого крайнего полузащитника – это был матч со стрыйской «Скалой». Мы ее обыграли 1:0, и я так и играл слева, забив за полсезона четыре мяча. Вот и был настоящий мой дебют, можно сказать, мое настоящее вхождение в футбол.
МУДРЫЙ И СПОРТИВНЫЙ ПАПА
Стало быть, задатки кое-какие имелись?
Да, наверное. Блуд Александр Николаевич, Казенков Рудольф Константинович и Першин Вячеслав Владимирович – вот тренеры, которые эти задатки всячески развивали. Именно эти три человека очень сильно повлияли на мое футбольное становление.
С какого возраста занимаешься футболом?
Как пошел в школу. Причем одновременно занимался футболом, гимнастикой и плаванием. Некоторое время совмещал, но потом папа мудро сказал: «Так мы поступать не будем. Выбирай, сынок». А папа у меня еврей...
И что, на скрипочке ты играть не учился?
(Смеемся.) Нет. Папа у меня был очень спортивный, а футбол просто обожал, фанател по московскому ЦСКА, «Советский спорт» вычитывал до строчки, впрочем, как и «Известия». Любил спорт и при этом был и, слава Богу, есть очень эрудированный. Мама у меня одно время занималась фехтованием, так что я из спортивной семьи. Гены, не гены, но меня к спорту тянуло всегда. Были у меня неплохие перспективы в гимнастике, был я прыгучим и подвижным ребенком, но папа сказал выбрать и я выбрал то, что находилось поближе к дому. Футбольный стадион располагался примерно в паре километров – пешком, особенно летом, сущая чепуха. Там я и тренировался, как принято говорить, азы постигал.
А в школе как учился?
Закончил с одной тройкой. По химии – упорно у меня молекулы делиться не желали!
КОНТРАКТ В ТЕМНОЙ КОМНАТЕ
Однако вернемся к профессионально-футбольным временам.
Два года я играл в «Днепре». Именно на столько я подписал контракт, если это можно так назвать... Начальник команды завел меня в темную комнату на базе, подсунул бумагу и на мою попытку вчитаться и вычислить условия отреагировал примерно так – мол, Вадик, ты только заиграй и всё получишь! Ты же понимаешь, сейчас так принято, что-то надо подписать, а мы тебя по-любому не обидим, ты же свой, черкасский, дадут и машину, и квартиру, и холодильники... Ни о каких подъемных речь не шла,я подписал чистый лист бумаги и честно эти два года оттарабанил как следует. Ведь мы после первого круга лидировали, представляешь? А команды в лиге были вполне приличные, в том сезоне наверх пошли «Прикарпатье» с братьями Юрченко, одного из которых в сборную вызывали, и «Николаев». Никакими сверхкачествами я не отличался, спецклассов, интернатов и академий не заканчивал, но... Наверное, очень хотелось играть, я кажется, об этом уже говорил. Вот бежал я хорошо, это да. Даже не знаю, от кого у меня это качество.
Левша?
Нет, несмотря на то, что частенько играл слева, я как раз правша. Правда, левая у меня не тещина и не только доя ходьбы предназначена.
Во втором своем сезоне даже был капитаном команды. Но это было связано и с тем, что многие у нас поуходили. Начались, как всегда, финансовые проблемы! Кто нас тогда только ни поддерживал – даже завод шампанских вин одно время...
Зарплату шампанским не выдавали?
Ну разве что по праздникам! А тогда команду покинули Евглевский, Школьников – они ушли в иванофранковское «Прикарпатье», Осташов перебрался в донецкий «Шахтер»... Но мы молодым составом кое-как справились – в первой лиге остались. Тут и подоспело предложение от ахтырского «Нефтяника». Дело в том, что тот самый Першин уехал туда работать помощником у Андрея Андреевича Бибы. Он, Вячеслав Владимирович, мне и сказал: «Значит так. Дома играть нельзя – это еще советский футбольный закон. Надо ехать!» Я очень не хотел поначалу, сомневался, упирался... Да и «Днепр» отпускать меня не хотел, но я не стал продлевать с ним контракт.
По идее, тебя с полгода должны были прессовать на предмет нового контракта – чтобы не ушел бесплатно.
Нет, им было просто не до этого – концы с концами свести бы!.. В «Нефтяник» я тоже приехал всего за несколько дней до начала чемпионата, но, в отличие от Черкасс, быстро понял, что здесь костяк сформирован и пробиться в него будет очень непросто. Меня, в принципе, предупреждали – мол, куда ты едешь, там в Ахтырке такие звери все за 30, тренер консерватор, тебя никто и близко к составу не подпустит... Может, и подзаработаешь, но на банке просидишь. Зачем тебе это, ты же молодой... А мне было уже 23 года. Почти 23.
ТЕПЕРЬ Я ПРОФИ!
Нелегко пришлось?
Действительно, туров 6-7 ушло на то, чтобы адаптироваться в новой команде. Биба и вправду оказался достаточно консервативным тренером, тактике и выбору людей, однажды сделанным, не изменял.
Он еще и молчун изрядный, как мне кажется...
Точно. Особенно в работе – производит впечатление очень замкнутого человека, весь в себе. При этом чрезвычайно юморной, с потрясающим умением пошутить вовремя, а когда надо – и завести команду. Неплохо, признаться, было в «Нефтянике», к тому же помогало осознание того, что Биба – легендарный игрок киевского «Динамо». К сожалению, наше сотрудничество не затянулось, и по разным причинам Андрей Андреевич из Ахтырки уехал. А вслед за ним покинул команду и Першин, хотя ему предлагали остаться – ушел из солидарности. Потом были и харьковчанин Довбий, и Ермак – легендарный для Ахтырки футболист, который играл там всю жизнь... В общем, назову опыт «Нефтяника» неоценимым. Сейчас, когда я уже закончил профессиональную карьеру, могу всмотреться в прожитое и сыгранное и сказать – именно там, в Ахтырке, я стал настоящим футболистом-профессионалом. Черкассы – это было мое начало, а Ахтырка означала становление как игрока. Я научился правильно готовиться к играм, не смотреть на то, что делают и как ведут себя другие игроки, пусть даже старшие и более опытные товарищи, а выбирать то, что нужно и удобно мне.
Ты пил, курил?
Да, когда играл, покуривал немного. А к алкоголю у меня всегда было спокойно-сдержанное отношение. Так, компанию поддержать, посидеть, если есть хороший повод или после игры... Но до поросячьего визга – это не мое. Никаких проблем с алкоголем у меня никогда не было. Хотя должен сказать, что во всех командах, где я играл, проблемы такого рода возникали постоянно. Не у меня, но возникали.
Ачто мы хотим – вся страна пьет! Что, футболисты – исключение?
(Грустно смеемся.) В общем, Биба видел своих одиннадцать игроков на поле, и первый круг в «Нефтянике» с точки зрения попадания в состав прошел для меня почти незамеченным.
Хотя всё же к концу года ситуация улучшилась. «Нефтяник» в самом деле был очень специфической командой из разряда «Клуб, кому за 30». Андрей Андреевич считал, что в 30 только расцвет футболиста наступает. И у него действительно были подобраны играющие ребята, а команда могла решать задачи как минимум попадания в пятерку.
ДОГОВОРНЯКИ ПО ПАЛЬЦАМ ДВУХ РУК
Про Ахтырку часто говорили, что эта команда первый круг играет, набирая очки, а потом всё сдает.
Это большое заблуждение – ничего подобного я в ахтырской команде не наблюдал что в первый свой приход, что во второй! И вообще, опережая вопросы по этому поводу, замечу: матчей из тех, что принято называть договорняками, в моей карьере набирается немного. Были они, греха таить не буду, но пальцев двух рук вполне хватит, чтобы все их пересчитать. Два, максимум три процента.
И кто выступал «массовиком-затейником» в таких мероприятиях?
По-разному. Бывало, что футболисты решали между собой и без участия тренеров, случалась и дележка три в три. Все подобные поединки я прекрасно помню и считаю это лишним доказательством их немногочисленности иначе я бы им давно счет потерял! Вообще, у нас много преувеличений на эту тему. Что в интернете, что в прессе любят лепить ярлык «Сдача». Только нужно быть футболистом, чтобы понимать, каково это – сдать игру. И с чем это связано! Ни один нормальный тренер, ни один нормальный футболист не пойдет на это, если у него нет очень серьезной заинтересованности – или в турнирных очках, или денежной. А какими должны были быть деньги? Понимаешь, мы ведь играли в то время, когда за подобные вещи могли сначала приковать к батарее, а потом и отпилить что-нибудь!
И доводилось встревать в подобные неприятности?
Нет. Ни со мной, ни с моими друзьями такого не случалось. А вот запугивания были, куда ж без этого.В Черкассах еще было, на разминке – дескать, только попробуйте сегодня сдать игру, конец вам. Самое интересное, что исходило от тех самых людей, которые задерживали или вовсе не платили нам зарплату! А мы выходили и бились.
Мне очень нравится фраза и я часто ее повторяю: «Если команде не платить зарплату, рано или поздно она примется платить себе сама». Это так?
При одном условии – команда должна что-то из себя представлять! Хотя... У нас и сильные соперники иногда боятся собственной тени и могут захотеть подстраховаться. Так вот один раз мы сдали игру за деньги, конечно, я не буду говорить кому и когда, но что было, то было. Полученные за это деньга мы поделили строго поровну.
Между всеми?
Да, между всеми игроками команды. Исключая, к сожалению, тренеров и персонал. И что интересно: через час нас всех уже принялись таскать к руководству и там назывались совершенно точные суммы. Но, разумеется, никто из нас ни в чем не признался, а доказать что-либо было невозможно. Мы ведь не впадали в маразм, как в матчах, которые послужили поводом для разбирательств – «Борисфен» – «Полесье» и «Карпаты» – «Спартак» (Сумы)!
Сейчас, кстати, намного сложнее – ведь раньше матчи не записывались в таком количестве и их почти не показывали по телевидению. Я вот пытаюсь припомнить – сколько раз матчи с моим участием (а я все-таки немало поиграл и в высшей лиге!) показывали по телевизору? Полное впечатление, что пару раз в «Металлисте», и то с «Динамо» – всё! Разумеется, региональное телевидение я не учитываю. Такого, как сейчас – из восьми матчей тура транслируют минимум семь – не было и близко, в этом плане мы сделали большой шаг вперед.
Закругляя денежную тему, скажу, что «Нефтяник» – первая команда, за переход в которую я получил подъемные. Три тысячи долларов! Выдали их мне купоно-карбованцами, и я получил такой блок денег примерно сантиметров пятьдесят на семьдесят. В обычный кулек он не влазил. Это было, помнится, пятьсот миллионов карбованцев – на секундочку, полмиллиарда. Побыл я мультимиллионером... Хранил я эти деньги в тумбочке, причем дверка не закрывалась – потому что не влезали пачки! А инфляция была такая, что через четыре дня, когда я наконец добрался до Киева – а поменять купоны на валюту можно было только там – мне за всю эту кучу дали уже не три тысячи долларов, а две тысячи восемьсот.
Помнится, я тогда, будучи старшим лейтенантом, преподавателем, получал долларов пятьдесят – семьдесят...
Вот такое было лихое и веселое время. (На этот раз смеемся веселее – мы его пережили!).
ХОЗЯИН С СИГАРЕТОЙ В ПЕРЕРЫВЕ
Второй твой сезон в «Нефтянике»...
Зачем-то нам поставили задачу выхода в высшую лигу – на мой взгляд, напрасно. Тут, наверное, нужно немного рассказать о самом клубе. Опекал нас Роман Константинович Рапий – начальник местного нефтегазового управления, Бог, царь и герой для «Нефтяника» в одном лице. По-моему, он не занимал в клубе президентской должности, но всем реально заведовал он, в частности, контракты до единого проходили через его руки, переговоры тоже он проводил. Болел футболом искренне и самозабвенно, за команду переживал всей душой и эту душу в нее вкладывал. Все проблемы футболистов решались безотлагательно и делово – сегодня ты сформулировал проблему, а завтра она решилась. Делалось всё – только играйте. Стадион, оборудование тренажерного зала – всё это он, Роман Константинович. К сожалению, Рапий трагически погиб разбился джип, в котором он ехал, с ним погибло еще несколько человек... Мутная история, но это уже было после того, как я покинул Ахтырку. Кстати, «Нефтяник» – тот редкий случай, когда рассчитались полностью, до копейки.
Было такое, чтобы Рапий заходил после игры и говорил – мол, сегодня вы сыграли классно, получите премию?
Он не только после игры, он и в перерыве мог запросто зайти в раздевалку. При этом он закуривал сигарету More, присаживался к кому-нибудь, обнимал его, потного – а летом могла жара градусов тридцать стоять! – и расспрашивал ну как дела, что не ладится, чем помочь? Такие были отношения. Сейчас как-то сложно представить президента клуба, который в перерыве заходил бы к своим игрокам и закуривал, допустим, сигару... Рапий знал всё обо всех.
Народ на футбол ходил?
А куда ж ему еще деваться, в Ахтырке-то? Так что тысячи три по минимуму собиралось всегда.
АЛКОГОЛЬ ПРИ ФОМЕНКО НЕ МЕШАЛ
Как на горизонте образовался «Металлист»?
Я об этом узнал заранее, так что само предложение неожиданностью не стало ни в коей мере. Мой старый знакомый тогда был в «Металлисте» на просмотре, всё шло к подписанию контракта, но потом почему-то у них не сладилось... Но перед тем он приезжал в Ахтырку и не то за чашкой кофе, не то за кружкой пива сказал – вот, мол, готовьтесь, харьковские вас активно просматривают. А когда уже позвонил Виктор Михайлович Удовенко, он тогда был начальником команды в «Металлисте», я собрался и приехал в Харьков. А что там ехать – 110 километров... Поговорили мы с Михаилом Ивановичем Фоменко, и сразу же состоялось подписание контракта. Проблем не возникло никаких, потому что мой контракт с «Нефтяником» закончился.
Надо сказать, Фоменко многих тогда забрал из «Нефтяника». Я, Алексей Таргонский, который сейчас начальником команды в «Металлисте», Ян Школьников, Олег Лукаш,Дима Рудняк – мы уже в Ахтырке поддерживали тесные отношения и прекрасно знали друг друга.
«Металлист» тогда как раз решил пойти на повышение?
Безусловно, именно такая задача была поставлена перед сезоном. Фоменко уже год руководил командой (Михаил Иванович принял команду в 96-м, когда она бултыхалась на 22-м месте в первой лиге из 24-х и приподнял ее на 12-е. Оказалось – неплохая стартовая позиция! – А.Ф.), видимо, присмотрелся, что к чему. И стал создавать свою команду.
Список требований тебе предъявили сходу?
Я очень был доволен, что на этот раз заключил контракт заранее и провел летнюю подготовку уже под руководством Фоменко – это оказалось очень полезно! Хотя сейчас, с высоты прожитых в футболе лет и приобретенных знаний, могу сказать, что ничего из ряда вон в нагрузках Михаила Ивановича не было.
С медболами бегали?
Нет, с медболами тест Купера мы не сдавали :–) А вообще, обязательно хочу сказать: труд футболиста очень тяжек, опасен для здоровья и чреват всевозможными последствиями, а потому игроки в подавляющем большинстве своем заслуживают тех денег, которые получают. Всякие, конечно, встречаются персонажи, но уверен, что у 90 человек из ста есть голова на плечах и они прекрасно понимают, на какие жертвы должны идти в футболе.
На какой позиции ты отыграл в «Нефтянике»?
Играл слева и справа, реже – в нападении. В обороне меня тогда не использовали.
А в «Металлисте» кем тебя видели?
Поначалу – нападающим. И, наверное, сезона три я отыграл в нападении, в основном в паре с Рудняком. Это потом уже начались перестроения на крайнего полузащитника, линейного... Было у Михаила Ивановича пару схем, в частности, его излюбленная 3–5–2, при необходимости легко превращавшаяся в 5–3–2.
Фоменко слывет очень жестким по характеру.
В каком плане жестким? Требовательным – это да, но что это за тренер без требовательности?! Схема в футболе очень простая: от тренера требуют результата, он требует результата от нас, а мы, игроки, добываем этот результат на поле. И если он от нас не потребует, мы и побежим кто в лес, кто по дрова.
Сезон, в котором стояла задача вернуться в «вышку», вы начали с двух поражений.
Да... Пару человек, которые на сборах наигрывались как основные, в итоге в этих играх участия не приняли. Были причины...
Что, неужто? (Щелкаю себя указательным пальцем по горлу.)
А-а, нет! О том, чтобы алкоголь мешал играть в футбол, при Фоменко вообще речь не шла. А у меня – всегда, не только при Михаиле Ивановиче. Футбол и водка несовместимы. Мы, конечно, позволяли себе всё, но только в количествах, которые не мешали нам... Скажем так: показывать то, что мы показывали. Начали мы с выезда в Николаев и Никополь, привезли оттуда ноль очков, проиграв 1:2 и 0:2. Спишем это на притирку друг к другу и прочие сложности старта серьезно изменившейся команды.
Зато в следующий раз вы проиграли очень нескоро!
Четыре матча подряд мы точно потом выиграли – дома Тернополь и Луцк, а потом у нас был выезд в Ахтырку и Сумы. Так получилось: еще месяц назад мы играли за «Нефтяник», а тут полкоманды бывших приезжает уже в составе «Металлиста»! Забили им четыре мяча, пропустив всего один, причем забили те, кто и играл в Ахтырке – Школьников, Гольдин, Лукаш.
И началось триумфальное шествие в высшую лигу.
Нет, никакого триумфального шествия у нас не было! После первого круга мы шли то ли третьими, то ли четвертыми. На первом месте был «Николаев» с Анатолием Заяевым, второй – винницкая «Нива» с Александром Ищенко, кажется, да еще и «Динамо-2» вклинилось. Ну а потом у Винницы начались финансовые проблемы, и мы очень быстро ее обошли, решив вопрос с путевкой наверх заранее. Концовка сезона уже была достаточно спокойной, и мы начали загодя готовиться к встрече с высшей лигой. Роман Пец тогда вернулся из Израиля, Виталик Скиш из Одессы подъехал, Андрей Кирлик... Такое вот было усиление – из тех, кого я помню. Скишу не удалось по разным причинам себя проявить полностью, а вот Пец и Кирлик, конечно, стали фигурами очень весомыми, таких не забудешь.
КОМАНДА ДРУЗЕЙ
Вчем заключалась сила того «Металлиста»? Нельзя ведь сказать, что состав у вас был сильно звездный или просто звездный.
Дружная у нас очень команда была. Играть – вместе, тренироваться – вместе, идти куда-то – так тоже вместе. Самые светлые воспоминания о нашей компании – Рудняк, Иваненко, Таргонский, Тофан, Горяинов, Школьников, Кучер... Мне кажется, эта атмосфера свойственна и нынешнему «Металлисту».
Проблемы с финансами были?
Случалось. Когда я пришел, еще в первой лиге, и потом президентом был Валерий Михайлович Бугай, ему на смену через несколько лет пришел Александр Борисович Фельдман... В общем, были проблемы. И по подъемным, и по премиальным, причем тянулось всё это очень долго и здорово отвлекало, напрягало. Вот опять же – вспоминаю спустя десяток лет и разве что с большим трудом понимаю, как Фоменко удавалось держать нас в ежовых рукавицах. Так мало того что удавалось – мы ведь в первые два года после возвращения занимали шестое и пятое место!
Могли и в 99-м пятыми стать, в последнем туре дома ничья против Мариуполя устраивала! Но попали 0:1, а я получил неоценимый опыт телевизионного комментария... Отвратительная была игра.
Да уж, ничего хорошего. Тем не менее, и шестое место было для нас успехом. Даже больше того – сродни подвигу! В обойме первой команде всегда было максимум 13-14 человек, и можно считать чудом, что этим количеством удавалось обходиться.
То есть команда прыгала выше головы?
Ну если и не выше головы, то играли мы на максимуме возможностей. У нас ведь футбольных «академиков» – тех, кто закончил бы футбольные школы, причем желательно еще советские, с традициями и уровнем, когда отбирали лучших или выпускали лучших – было раз два и обчелся. Ну, Пец и Школьников закончили харьковский спортинтернат. Остальные были, по большому счету... нельзя сказать, что самоучками, но думаю, ты понимаешь, что я хочу сказать.
Назовем это явление «народный футболист»... Итак, команда при всей своей «неакадемичности» и внешней простоте постоянно оказывалась где-то возле еврокубковых позиций.
И в 2002 году даже выбралась в эти самые еврокубки! После чего последовало достопамятное дело, раскрученное запорожскими юристами, и в Кубок УЕФА отправился играть «Металлург».
Ходит весьма популярный слух, что «Металлист» только изображал борьбу, потому что на самом деле клуб не хотел выбираться в Европу – выиграть бы там ничего не выиграли, а потратиться пришлось бы конкретно. Как бы всё это спектаклем не оказалось...
Я не знаю, хотел «Металлист» или не хотел, но еще до того, как мы заняли четвертое место, дающее право стартовать в КУЕФА, туров за пять до этого, в команде поползли слухи, что мы в Европе не будем играть при любом раскладе. А будет – Запорожье.
Тот случай, когда дыма без огня...
К счастью –или к сожалению, это уж с какой стороны смотреть! – нашим тренером был Михаил Иванович, который на любые слухи реагировал просто: наше дело играть и выигрывать. Не надо занимать восьмое или там двенадцатое место – оно ничего не дает. Нужно занимать первое или, в крайне случае, второе место. Поскольку они в Украине уже заняты, то для нас остается третье или четвертое, еврокубковое место. Будем мы там играть или нет – это уже вопрос третий, а сейчас мы должны постараться занять такое место. И всё. Мы постарались и заняли... Всё остальное – вопрос высшего руководства, президентов клубов, Федерации футбола и так далее.
НА ПЕРВЫЙ – ВТОРОЙ!
«Первое и второе место в Украине не разыгрывались». В чем это проявлялось?
Всё же тогда безраздельно занятым казалось только первое место. К счастью – подчеркиваю, к счастью! – мне довелось попасть под эту машину Лобановского. По испытанным в матче против «Динамо» нагрузкам я понял, что такое играть в Лиге чемпионов. И даже не просто играть, а выигрывать в Лиге чемпионов – ибо против нас играла та самая команда, которая вскоре выйдет в полуфинал этого турнира.Я считаю, что сыграть против такого соперника приятно и почетно. Хоть они и разнесли нас 6:1 в Харькове. Это был второй тур, а в первом мы попали в Мариуполе 0:2... Это потом уже станет ясно, что даже в разгромном поражении от того «Динамо» нет ничего унизительного.
Валерий Васильевич как-то рассказывал, что в Харькове доводилось играть по схеме 2–2–6 – поскольку «Металлист» всей командой в обороне, держать игроков сзади не имеет ни малейшего смысла.
Да, такова была разница в классе. И за «Динамо» первое место было закреплено по праву. С «Шахтером» всё же можно было пободаться – они сами играли и давали играть другим. Да, по украинским меркам в Донецке были собраны футболисты на голову выше, но играть с ним можно было. Время от времени. Если бы так совпало: они немного не в форме, мы на пике плюс немного удачи... И в принципе, если не считать злосчастного поражения 0:8 осенью 2000 года, статистика у «Металлиста» против «Шахтера» была более-менее.
Ты участвовал в том позорище?
К счастью, лишь частично – после первого тайма меня заменили. Счет был 0:2, и в перерыве была дана установка: «Игра дается, нужно идти вперед и отыгрываться!» Позволю себе остаться при своем мнении: уступая два мяча в Донецке лезть вперед и кричать, что мы сейчас отыграемся – подарок для команды Прокопенко. Закончилось всё плачевно – получили восемь, а могло и гораздо больше войти. Шли на рекорд...
Но был и другой памятный поединок с «Шахтером» – в Харькове весной 2001 года. Те 1:1 во многом определили исход чемпионской гонки. Героический получился матчище! Причем Горяинов во втором тайме пенальти от Воробья потащил.
Там такой пенальти был левейший – штрафной нужно было в другую сторону ставить! Я всё наблюдал со скамьи: Олег Кучер прочитал движение Воробья и поставил корпус. Мяч в ногах у Кучера, Воробей об него с разбегу бьется и падает – судья показывает на «точку». Семьдесят какая-то минута... Но Саша в каком-то невероятном броске этот пенальти тащит!
Потом рассказывали – правда, ни один из участников не подтверждает такую версию, что Воробей был уверен: Горяинов среди тех, кто сдает игру, и показал ему угол, куда будет бить. Просто чтобы вратарь случайно не упал туда же...
Да, слухи тогда ходили самые разные, но развития и подтверждения они не получили. Наверное, потому, что результат оказался успешным.
КОЛЮЧИЙ ГОЛЬДИН
Ты всё время играл в основе и, стало быть, играл неплохо. Хотя для нападающего мог бы и побольше забивать. А то положил как-то «Таврии» двушку и всё – это ведь единственный твой дубль был?
Да, я не был особо забивным никогда. На замену с «Таврией» тогда вышел, Серега Есин сломался в первом тайме... А потом меня постепенно и перевели из нападающих на фланг, а заканчивал я в «Металлисте» при Фоменко и вовсе – то переднего защитника играл, то заднего.
Странно, я всегда считал, что Михаил Иванович привержен к габаритным бекам – этаким лесорубам, а ты со своими 179 сантиметрами как-то не вписываешься.
– А ты на это не смотри! Я игрок очень цепкий, жесткий и злой, друзья еще частенько подначивали жену – как ты с ним живешь, он же просто ненормальный? Она удивлялась, они продолжали – это, мол, ты умудряешься быть совершенно разным в жизни и на поле? А вот так. Я не разный, человек-то один и тот же, но играл с полной выкладкой, себя не щадил и другим спуску не давал. Уж поверь, что такое подкат в исполнении нападающего, я знаю хорошо. И что такое начинать защищаться у чужих ворот.
Есть у тебя особо памятные голы?
Да как сказать... Забивал я достаточно редко, так что в основном все голы помню. А каких-то особо выдающихся среди них не было.
Так зачем же тебя ставили форвардом?
Фоменко видел меня на этой позиции. Видимо, считал, что при моей приличной скорости и умении побороться за мяч появляются дополнительные возможности, особенно при нашей контратакующей тактике, когда давить на соперника нужно было начинать еще возле его пенатов. А был я игроком очень жестким, я бы даже сказал, грязным, так что надавить мог. Карточек много получал.
Был сезон, когда ты дважды удалился против «Арсенала» – в Харькове с Наконечным что-то не поделили...
А в Киеве я вышел на замену, два раза подкатился под Окодуву и снова ушел с поля. А ребята тогда держались, держались, но на последних минутах всё же пропустили. Игровое было удаление. А не по игре, кстати, я лишь однажды удалился – уже потом, в Ахтырке, Олега Орехова обругал непечатно. Он пенальти поставил, ну а я высказал свое отношение к этому. Никаких претензий – законная красная карточка. И я спокойно, можно сказать, толерантно ушел с поля. Что касается желтых – никогда не был паинькой, всегда любил контакт и искал его! Футбол – контактная игра.
МАТЧ, РАДИ КОТОРОГО ЖИТЬ
Сезон–2000/01 – достаточно провальный после двух успешных. И для команды, и так совпало, что для тебя лично. Всего 13 матчей...
А я ведь всегда был очень подвержен травмам! Не знаю, в чем здесь причина – невезение, особенности телосложения или еще что. Мышцы рвались постоянно! У меня могло быть такое – только залечил за полтора месяца надрыв, вышел на тренировку и тут же получил зеркальную травму на другой ноге. Хоть плачь хоть смейся... После 24 лет такая напасть приключилась.
Ну а по игре с Фоменко у тебя не было никаких конфликтов?
Ни малейших. И намека не было. Михаил Иванович – один из лучших тренеров, кого я знаю.
Тем не менее, вы даже бастовать однажды надумали... А может, и не однажды...
Да, это случилось, уже когда клубом руководил Фельдман. Задолженность тогда составила пару зарплат, но не в точной сумме дело. Мы, все игроки, заранее сговорились и поставили в известность руководство – если задолженность не погасят, на игру не выйдем. Возможно, всерьез нашу угрозу не восприняли, во всяком случае, Фельдман с нами не встречался. И вот на предыгровой установке на базе объявляют состав, ну а мы: «Да, Михал Ваныч, всё понятно, но вы же помните – мы играть не будем!» Он: «Ну хорошо, едем на стадион, там разберемся. Только сумки возьмите с собой на всякий случай». Приезжаем где-то в 17, а игра в 18, как всегда, вышли посмотреть поле, поздоровались с тренерами соперника, с игроками – а соперником был донецкий «Металлург» Семена Иосифовича Альтмана... «Ребята, надо переодеваться». Все сидят. «Ребята, надо переодеваться!» Все сидят. «На разминку пора!» Все сидят. Через некоторое время в раздевалке появился Фельдман. Он был очень обижен – мол, как вы можете так со мной поступать, я и так волоку на себе огромный груз, миллионы на вас трачу, покупаю Гецко, Паляницу и Мизина, выплачиваю вам задолженность за Бугая, а вы тут за два месяца.... У меня тоже могут быть трудности и вообще я вас не понимаю! После чего уходит, так и не сказав главного, не пообещав – закроет он задолженность, не закроет...
Полчаса до игры. А мы сидим в спортивных костюмах как ни в чем не бывало. У Михаила Ивановича лопается терпение, и он начинает просто к каждому подходить, по очереди разговаривать! Ну а тут встал Сергей Кандауров и сказал – у меня есть агент, я обязан выполнять контрактные требования – и стал переодеваться. Все сидят, один переодевается... Потом появился и второй...
А кто был второй?
Я помню и второго, и третьего, но не скажу. Тем временем Михаил Иванович ко всем подошел, со всеми переговорил, и мы активно стали переодеваться. В это время команда уже с разминки должна была вернуться, а мы только начали переодеваться! Так, чуть ли не в коридоре слегка размялись... Но обыграли их 3:1, хотя после первого тайма горели 0:1, с пенальти пропустили. Выиграли на каких-то эмоциях, хотя, казалось бы, откуда им взяться?! Михаил Иванович зашел после матча в раздевалку и говорит: «Ну вот, ради таких матчей стоит жить, а вы играть отказывались!»
(Матч «Металлист» – «Металлург» (Донецк) – 3:1 (Осадчий, 68, Березовчук, 87, Пушкуца, 89 – Матвеев, 41, пен) состоялся 3 июня 2002 года, в предпоследнем, 25-м туре того самого чемпионата, что едва не увенчался выходом харьковчан в еврокубки. Объедините все рассказанные здесь истории и вы получите довольно цельную картину происходившего... Трудно играть без денег. Трудно, но можно. –А.Ф.)
ДОБРОДУШНЫЙ ГОЛЬДИН
Как получилось, что после четвертого места в 2002 году команда сразу спикировала в первую лигу?
Если брать спортивную сторону... После первого круга мы шли не то на восьмом, не то на девятом месте, и тут «ушли» Михаила Ивановича. Логика была такая, как говорится, финансово-руководящая: зачем нам платить достаточно большую зарплату тренеру, когда у нас есть харьковские специалисты, которые за гораздо меньшие суммы спокойно смогут занимать те же места в глубокой середине? Сказано – сделано: назначили Валентина Крячко. Чем это закончилось – известно, семь поражений в восьми матчах, единственная победа – над «Таврией» в Харькове, где Виталик Пушкуца со штрафного на последних минутах забил, а команда сваливается на последнее место. После чего в срочном порядке возвращают Фоменко, но уже идет одно к одному – невезение, какие-то ошибки дурацкие... Не должны мы были тогда вылетать, но вылетели.
Нет, всё же славная у нас была команда! Конечно, харьковский период – самый-самый для меня, и расставаться с «Металлистом» не хотелось страшно. Жена была в слезах, мы так прикипели к городу, полюбили его... Но такова футбольная судьба – в клуб, вылетевший в первую лигу, пришел Виталий Данилов, главным тренером у него стал Геннадий Литовченко, а у него было свое видение, кто нужен и зачем нужен... «Металлист» ожидала новая судьба, новый виток. А у меня как раз закончился контракт.
Вариант с Ахтыркой сам нашел?
Да. Это сейчас футболист без агента выглядит как-то одиноко, а тогда мы сами устраивали свои судьбы. Среди всех нас агент, по-моему, только у Кандаурова и был.
А ты институт-то свой педагогический закончил?
Да, еще в Черкассах! Тогда ж четыре года учились, не знаю, как сейчас.
Диплом красный?
Нет уж, спасибо :–) И вот закончил я, взял подъемные от «Нефтяника», наодалживал денег еще и за 10 тысяч купил квартиру в Киеве, на Лесном массиве.
Почему же именно в Киеве?
Я почему-то всё время понимал, что уеду из Черкасс... Как-то так получилось. Ну а жена – киевлянка! Правда, всё равно она была со мной – сначала в Ахтырке, потом шесть лет в Харькове. Правда, когда я уже второй раз пришел в «Нефтяник», то семью не перевозил, а в городе бывал наездами.
Как ветеран уже мог позволить себе некоторые вольности...
В смысле?
Ну, Шевченко летит на сбор в Израиль прямо из США, а Гольдин – в Ахтырку из Киева. Этакое заочное соревнование в стиле «это мех шанхайского барса, посмотрите, как он играет на солнце!» :–) Было ощущение, что доигрываешь?
Нет, оно возникло только в «Княжей». К слову, тогда ее тренировал Олег Федорчук, которого называли «Украинским Моуриньо». Не знаю, какой смысл четко вкладывали в это прозвище и не имею чести быть лично знакомым с самим Моуриньо, но могу сказать, что у меня остались прекрасные впечатления от работы и общения с Федорчуком. Умнейший человек.
Создается впечатление, что тебе изрядно повезло с тренерами. Или это ты такой добродушный, что у всех хорошие стороны высматриваешь?
Не добродушный – скорее, просто коммуникабельный. Возьмем Крячко – ну не видел он меня в команде, хотел он делать ставку на молодежь, пусть я и не был старым. Лез тогда из кожи вон на тренировках, хотел доказать... Это потом уже понял – если тренер тебя не видит в составе, то ты на тренировках можешь Луну с неба доставать, ничего это не изменит. Хочешь – сиди в запасе и жди перемен, хочешь – уходи. Но то, что тренер посмотрит на тебя иначе, крайне маловероятно.
Был Леонид Иванович Ткаченко, который принял «Металлист» в 2000-м, когда Фоменко ушел на год в ЦСКА. Вот с ним не сложилось... Играть-то я играл по-прежнему, но комфортности какой-то не ощущал, ушла она. (Тогда-то и влетели 0:8 «Шахтеру». – А.Ф.) Ткаченко проработал полгода, потом главным тренером стал Виталий Шалычев.
А вместе с ним пришли Гецко, Мизин и Паляница.
И еще Кунденок, Есин... Сменилось тогда и руководство клуба – пришел Александр Борисович Фельдман.
Такие массовые закупки... Интересно, с чем они были связаны? С разводом нового хозяина на бабки или с сто амбициями?
Я не знаю, но могу предположить, что Александр Борисович футболом «горел» куда меньше, чем его отец, Борис Яковлевич. Вот тот действительно переживал, он и в раздевалку мог к нам прийти, и тоже, кстати, курил – как Рапий, о котором я уже рассказывал:–) Понятия не имею, насколько это правда, но у меня было ощущение, что Фельдману-младшему команду то ли навязали, то ли просто он оставался к ней достаточно равнодушен.
Это и привело в итоге к падению?
Кто знает. Может быть, конечно.
ОДА ХАРЬКОВСКОМУ БОЛЕЛЬЩИКУ
Утебя достаточно оригинальная для футбола национальность. Приходилось ли сталкиваться с известным к себе отношением?
У меня за всё время, по большому счету, был только один конфликт на этой почве, но я не хочу о нем распространяться. С тем человеком мы давно выяснили отношения, так что – забыто. Я достаточно отходчив, даже если касается национального вопроса. Тем более, я полукровка :–)
По еврейским законам так и вовсе не еврей – по отцу ведь!
Точно :–) И если бы не тот эпизод в Харькове, я бы вообще ответил очень просто: ничего не было, никакого специфического отношения не ощущал.
А с трибун ничего такого не неслось?
Нет. Повезло мне.
Типа «вот он промазал, а был бы украинцем – попал бы точно!»
(Смеемся.) Нет, не доводилось слышать. Хотя у меня жена, сидя на трибуне, за этим следила. Она вообще, не будучи еврейкой, очень трепетно относится к таким вещам... Хотя даже странно, что меня не поминали – обязательно ведь найдется кто-то, кому нужно испортить атмосферу, то ли файер кинуть, то ли словом нехорошим обозвать. А вот слово «хохол» – оно обидное?
От контекста и от того, кто произнес, зависит. Когда украинец говорит – мол, мы, хохлы, такие-рассякие, это нормально. Когда русский – совсем другое дело. Есть и другая точка зрения – что жиды и евреи это разные национальности...
И можно быть жидом, но не быть евреем :–) Так вот по отношению ко мне никаких оскорбительных выкриков не было. Но нужно же знать харьковского болельщика!
А в чем его особенность?
Всегда дружелюбный, всегда благодарный и очень сдержанный в своих оценках. Никогда у меня не возникало ни малейших конфликтов – например, когда с поля уходили или когда автографы доводилось раздавать. Конечно, я играл в другое время, когда не было такой сумасшедшей раскрутки, но всё же... Когда я только начинал играть за «Металлист», на матчи приходило от силы человек пятьсот и огромный стадион стоял пустой. Но уже ко второму кругу на трибунах стало собираться тысяч по пятнадцать – это в первой лиге! Можно сказать, что харьковский болельщик тогда очнулся от спячки. Он словно ждал где-то неподалеку – и когда наступила оттепель, мигом оказался рядом с командой.
Конечно, сейчас боление в Харькове вышло на новый уровень, сейчас оно просто, наверное, лучшее в Украине. Но начиналось оно – тогда. Пусть не во всем, пусть не судьбоносно, но свой вклад мы внесли и что-то болельщикам дали.
Не секрет, что среди фанатов достаточно много фашистов и националистов, а приверженность этим идеям подразумевает и антисемитизм. Но они ухитряются делить евреев на полезных, «наших», и всех остальных. Очень «логично».
Если отвечать серьезно, то, конечно же, подобное отношение, следует выжигать каленым железом – хороший еврей, плохой еврей, хороший негр, плохой негр... Но это же к органам охраны правопорядка. Если они захотят и по-умному возьмутся – наведут порядок очень быстро. Если захотят! Пример из жизни. Моего отца как-то сосед по дому окликнул – что-то вроде: «Эй, жидок». Отец сделал вид, что не слышал, промолчал, но отправился к участковому и сказал – так-то и так, оскорбили по национальному признаку. Участковый вызвал того соседа и немножко с ним поговорил. С тех пор сосед обходил моего отца седьмой дорогой. Это я к тому, что всего можно добиться – сил для этого предостаточно, нужно захотеть их приложить. И, разумеется, необходима законодательная база.
(Когда я пересказал эту историю жене, она радостно спросила: «А как была фамилия того участкового?» :–) А.Ф.)
Спрашиваю как специалиста: впечатление от стадиона «Металлист»?
Европейский стадион со своим неповторимым, легко узнаваемым обликом. И не нужно говорить о реконструкции – я-то немало поиграл на старом «Металлисте», жил рядом, на Плехановской, так что уж как-нибудь могу оценить различия. Так вот: это совершенно новый стадион!
Но кое-что еще придется сделать, требования и рекомендации УЕФА нарастают постоянно. И потому это «кое-что» – изрядного размера. Хотя, конечно, главное уже сделано, остается довести кое-то до ума.